(публикация)
Валерий Бабанов – знаменитый альпинист. Ему – 36, и он – один из двух ведущих соло-альпинистов мира. Честно сказать, это удивительно – когда молодой человек успевает хорошо узнать что такое одиночество, что такое смерть, что такое победа над собой… Поэтому и разговор у нас получился собственно не об альпинизме, а о Человеке, когда он один на один с природой, один на один с собой.
Альпинизм в жизни омского мальчика Валеры Бабанова начался еще в школе. Уже в 15 лет он прошел маршрут четвертой категории сложности – вместе с взрослыми спортсменами, профессионалами.
- Честно сказать, - говорит Валерий, - я с детства мечтал о горах, но никогда не мечтал об альпинизме. В общем-то история моей жизни убедила меня в том, что свобода выбора – это миф. Если бы у меня был выбор, я стал бы космонавтом… Но рубец на среднем ухе – я все детство страдал отитами – закрыл мне дорогу в небо, хоть я и закончил летное училище.
В 1993 году Валерий совершил свое первое соло-восхождение.
- Однажды я понял, что в спортивном альпинизме прошел уже все – скальный альпинизм, технический, высотный… В команде у меня более 200 восхождений. И когда я осознал, что мне нужно нечто большее, оставалось только одно – идти соло. Я решил идти на “Пик свободной Кореи”, на Тянь-Шане, маршрут 5Б категории сложности.
- Было страшно?
- Да, очень страшно. Я сидел в палатке и вообще не знал – пойду я или нет. И тут…
- Перст судьбы?
- Еще какой… Когда я собирался, мне друзья сунули в рюкзак книжку Баха, “Чайка по имени Джонатан Ливингстон”. И, сидя в палатке я про нее вспомнил, открыл и начал читать… Я просто обалдел. А когда дочитал, случайно открываю титульный лист и вижу эпиграф – “Это книга про человека, который живет в каждом из нас.” Я уже знал об этом. И, когда стало светать, я ушел на маршрут.
- И как ощущения? Почувствовал разницу?
- Еще бы! Когда я спустился, я просто по-другому себя увидел. Я ведь в основном молчу там и это… наполняет тебя - кажется, что если сейчас же не скажешь чего-нибудь, просто взлетишь! Для себя я определил соло-восхождения как активную продолжительную медитацию.
- Но ведь это обречение себя на одиночество – смертельную болезнь нашей цивилизации. В пустых квартирах одинокие старики, в общих постелях – страшно одинокие супруги, в детских комнатах – жутко одинокое подрастающее поколение…
- Одиночество бывает разное – бывает смертельное, а бывает целительное. Знаешь, почему так мало людей в мире занимаются соло-альпинизмом, а еще меньше добиваются в нем успехов? Потому что это очень страшно – быть наедине с самим собой. Кажется, что ты всеми забыт, тебя пожирает чувство покинутости миром, родными людьми, почти предательства… И еще… Знаешь, у каждого человека есть вещи, от которых он хотел бы убежать – какие-то события, воспоминания, сожаления… И в обычной жизни они глубоко и надежно спрятаны – мы все в этом деле мастера. А там все это начинает необъяснимым образом выплывать наружу. Вот ползу я по стене, а в голове всплывают всякие неприятности, и с ними надо существовать, мириться или бороться…
- Сколько у тебя достижений, которые высекут на твоем памятнике?
Эверест - самая высокая гора в мире
- Соло – больше тридцати, из них 3 высшей категории сложности… но поражений больше.
- Поражений?!
- У меня бывали моменты, когда я стою перед горой, о которой год мечтал – понимаешь, целый год я просчитываю маршрут, договариваюсь со спонсорами, получаю разрешение на восхождение, покупаю продукты, снаряжение… И вот я наконец стою перед ней на коленях и чуть не плачу. Это ощущение беспомощности, когда понимаешь, что ни шагу на гору не сделаешь, что она сильнее. И я ухожу, хотя знаю, что спонсорам это очень не понравится – это ведь не непогода, не перелом, не лавина… то есть необъективная причина какая-то.
- Но ведь вся твоя жизнь это игра в русскую рулетку!
- Ну что ты, там чистая случайность, а здесь – профессионализм.
- Но смерть – извини - такая же неоправданная и глупая. Ты же играешь с запредельными вещами, дергаешь смерть за усы!
- Вот недавно мы хоронили отца моего друга. Он ехал с дочкой, она была за рулем. Потом они решили поменяться, он вышел и его сбил РАФик. Насмерть. Разве это не глупая смерть? Да смерть вообще неумная и уродливая штука.
- Ну, наверное в отношении смерти тебе можно доверять. Сколько раз ты ее видел?
- Не считал. Ну, в лавины попадал раз 5-6…
- Слушай, а я была уверена, что после лавины выжить невозможно.
- Да нет, почему… Везло, наверное. Ну и, конечно, когда работает голый инстинкт самосохранения, человек способен нарушить все законы физики, включая закон всемирного тяготения. Бывает, идешь по склону, а он трещит под тобой – даже дышать забываешь.
- Но это какой-то дефект инстинкта самосохранения! Воля к жизни – вот что движет человеком, как думал Шопенгауэр. А у тебя где эта воля?
- Знаешь, если уж на то пошло, то это у большинства людей инстинкт с дефектом – они могут тухнуть в своих нелюбимых квартирах, спать со своими постылыми супругами, ходить на ненавистную работу годами! И ничего не менять! Вот это мазохизм! Не просто с горы свалиться, а – медленно и мучительно! Да я просто мальчик по сравнению с большинством обычных граждан!
- Нет, ты камикадзе…
- Да не думай ты, что меня этот момент не волнует. Как-то я был на Тянь-Шане, в высотном лагере Ала-Арча. Там есть кладбище альпинистов, очень большое. Я зашел туда, а там в нише лежит дневник жены одного из тех альпинистов. Как она приезжала туда, о чем думала… Жуть.
- По крайней мере, ей было куда прийти.
- А какая разница? Все равно это просто камень. Погибших альпинистов вниз не спускают, не хоронят. Но если бы я не был тем, кто я есть, я всегда бы завидовал людям, которые ходят в горы.
- И кто же тебя научил соло-альпинизму?
- У меня не было никакой школы, я все изобретал сам. До начала 90-х годов соло-альпинизм в Союзе считался запретной темой. Этим занимались тайком, а если кто-нибудь “засыпался” - его лишали всех спортивных званий и регалий.
- ?
- “Дурной пример”, “повышенная опасность”.
- Хорошо, давай обратимся к повседневности. Внимание, нескромный вопрос: тебе удается зарабатывать на жизнь своими подвигами или ты, как любой нормальный герой, работаешь на общественных началах?
- Нет, удается. Сейчас я большую часть времени живу в Шамони, это во Франции. Я учусь там во всемирно известной школе гидов – готовлю площадку для жития вне спорта. В принципе, хватает на проживание и оплату учебы. Жена с дочкой частенько меня навещают, хотя живут в Омске.
- Сколько дочке?
- Тринадцать.
- И за что тебе платят?
- За мою работу. У меня несколько основных спонсоров – французы “Simond” и “Petzl” и московская фирма “Баск”. Я опробую их продукцию, а они учитывают мои претензии и вносят изменения. В общем, это взаимовыгодное сотрудничество – я работаю с хорошим оборудованием, а они имеют апробацию и рекламу.
- Скажи, а в жизни ты человек общительный или волк-одиночка?
- Нет, я очень общительный, у меня много друзей. Знаешь, у Рейнхольда Месснера, знаменитого альпиниста, который покорил все гималайские восьмитысячники, есть книга “Хрустальный горизонт”. Когда я читал ее, меня зацепила фраза – “Один в горах, но не один в жизни”. Вот он, рецепт выживания в городе - нельзя смешивать одиночество с повседневной жизнью, надо разделить их!
- Раздельное питание…
- Внизу – общение, совместное существование, а для одиночества надо уходить от людей. Если смешивать – наутро будет плохо. А так – и одиночество терпимо и осмысленно, и повседневность становится милой и желанной. Жизнь на контрасте всегда наполнена и интересна!
